Период продуктивности и вдохновленности сменяется неминуемым спадом.
И причиной этому работа, которую я по-прежнему очень люблю, но чувствую, что за последнюю неделю она меня истощила.
В моем телефоне бесконечные фотографии со строек и объектов, чтобы в моем журнале звонков найти номер мужчины, мамы или папы приходится пролистывать бесконечное количество неопределенных номеров заказчиков. Я устала, а впереди еще как минимум два "сезонных" месяца с неминуемыми завалами на работе и просто летними месяцами жизни, в которые хочется успеть очень многое.
Я пытаюсь задавать себе вопросы о том, что именно меня так истощает, как стоило бы поступать впредь, чтобы не было таких ситуаций, и, как суметь отдохнуть не выпадая из ритма повседневности и работы на таком высоком уровне.
Ответов нет.
Вечером, после очередного рабочего дня, мужчина спрашивает хочу ли я новую книжку, и, конечно, я её хочу, не смотря на легкую апатию и нежелание выходить из дома. Мы бредем по ветреным улицам, чтобы придти в книжный, и долго слоняясь между книжных полок, я синонимично откровению беру "Сто лет одиночества" и понимаю, что мне нужна именно она, не смотря на то, что когда-то я начинала её читать бессовестно забросив. (Забегая вперед скажу, что откровение меня не подвело, и книжка живет у меня от силы неделю, а прочитана уже больше чем наполовину и мне уже заранее жаль, что скоро она кончится.)
Ну пока мне хочется сохранить тот вечер, когда я, по заведенной традиции, шла в обнимку с новой книжкой по вечернему городу, и уличный музыкант с чудеснейшим репертуаром, который нас с мужчиной уже знает, пел специально для нас сплинов, я смотрела на закат и подпевала, и было волшебно.
Уже куплены билеты на автобус четвертого июля, который сначала увезет нас в Россию. А потом, каким-нибудь особенно ясным стечением обстоятельств мир возвратит нас в Таганай. По прогнозу нас будет ждать дождливый и туманный лес, и, казалось бы, это должно пугать, но почему-то я так спокойна и пряма, и даже предвкушаю эту тишину и торжество природы. Есть такое странное чувство, что ты возвращаешься домой и там не может быть плохо.
С другой стороны я как-то до сих пор не верю, хотя билеты уже куплены, а в зале на полу разбросаны спальники, кариматы и котелки.
Нас ждет пять дней отдыха и я мучительно пытаюсь найти ответ, как отдохнуть так, чтобы действительно набраться сил и выносливости в том, что касается работы, чтобы вернуться к ней с жаждой и стремлением, а не умиротворенным и лесным, не понимающим зачем вообще работать и как мир докатился до того, что восемь часов в день надо тратить себя, а не наблюдать за поэзией качающейся листвы.
Если мир будет по-прежнему добр, то к сентябрю тем же течением, что нас уже подхватило, должно принести в Германию. Я по-прежнему не до конца верю, но отпуск в Европе является для меня вообще какой-то мистической формулировкой, поэтому какой-то веры я от себя и не требую. Но все-таки это накладывает отпечаток и хочется так много, хочется поучить немецкий, чтобы впечатлить родственников мужчины хоть каким-то знанием. Хочется пойти в спортзал, потому что домашних тренировок мне уже не хватает и дисциплинированность падает. Ну и, конечно, не хочется бросать художественную студию. А еще надо зарабатывать как можно больше, ну, потому что отпуск в Европе. Где-то тут же рядом живет непреодолимая жажда перекрасить гостиную в белый, и стеллаж в белый, и замахнуться на новый уровень уюта собственного дома.
И вот со всем этим нужно найти равновесие и силы, чтобы действовать.
Я люблю звук и запах дождя утром сквозь настежь открытое окно, мягких шерстяной живот кота, который он доверительно подставляет, нового зеленого жителя - мудрое алое, люблю то, что я читаю книжки не открываясь часами, люблю, когда мы собираемся со школьными подругами, болтаем о девичем и пьем папино домашнее вино, от которого весело и все кружится вокруг, люблю как мы валяемся с мужчиной утром в выходной и больше ничего не нужно.